Н. Некрасов. Стихи о любви
Письма
Плачь, горько плачь! Их не напишешь вновь, Хоть написать, смеясь, ты обещала… Они навек погибли, как любовь, Которая их сердцу диктовала. Хранились в них души твоей черты, Корыстному волненью непричастной, Поэзии роскошные цветы — Благоуханье молодости ясной! И пусть бы жизнь их ложью назвала Она давно в них веру колебала,— Нет! та рука со злобой их сожгла, Которая с любовью их писала! Грядущее опоры лишено, Прошедшее поругано жестоко, . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1855
В стихотворении отразился разрыв между Некрасовым и Панаевой, происшедший в феврале 1855 года: Авдотья Яковлевна сожгла тогда свою переписку с поэтом. Двадцать два года спустя, смертельно больной, поэт возвратился к этому стихотворению, переделав его в стихотворение «Горящие письма».
Горящие письма
Они горят!.. Их не напишешь вновь, Хоть написать, смеясь, ты обещала… Уж не горит ли с ними и любовь, Которая их сердцу диктовала? Их ложью жизнь еще не назвала, Ни правды их еще не доказала… Но та рука со злобой их сожгла, Которая с любовью их писала! Свободно ты решила выбор свой, И не как раб упал я на колени; Но ты идешь по лестнице крутой И дерзко жжешь пройденные ступени!.. Безумный шаг!.. быть может, роковой… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1877
Мысль о невозвратности случившегося, о том, что уничтожение прошлого, случившегося, равнозначно изменению будущего, очень волновала поэта, о чем свидетельствует сохранившийся вариант. После первых двух строф следовало такое продолжение:
Сгорело все — след страсти молодой…
Сгорело все — и радости, и пени…
И мы стоим на лестнице крутой,
Где сломаны середине ступени.
Грядущее опоры лишено,
Прошедшее поругано жестоко;
Я в первый раз задумался глубоко:
Что ж — разойтись? Ужели суждено?..
* * *
Тяжелый год — сломил меня недуг,
Беда застигла, — счастье изменило,—
И не щадит меня ни враг, ни друг,
И даже ты не пощадила!
Истерзана, озлоблена борьбой
С своими кровными врагами,
Страдалица! стоишь ты предо мной
Прекрасным призраком с безумными глазами!
Упали волосы до плеч,
Уста горят, румянцем рдеют щеки,
И необузданная речь
Сливается в ужасные упреки,
Жестокие, неправые… Постой!
Не я обрек твои младые годы
На жизнь без счастья и свободы,
Я друг, я не губитель твой!
Но ты не слушаешь . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1855
Некрасов тяжело переживал разрыв с Панаевой. Боткин, живший в это время вместе с Некрасовым, писал И. Тургеневу, когда произошло примирение: «Она хорошо сделала, что приехала к нему. Разрыв ускорил бы смерть Некрасова». Однако в стихах не столько упреки, сколько сочувствие и жалость к любимой. Это было совершенно новое отношение к женщине, которое впервые так ярко и сильно проявилось в поэзии Некрасова и Тютчева и апологетом которого в русской прозе выступил Н. Чернышевский.
Читать дальше — Н. Некрасов. Стихи о любви - стр. 5